[письмо близкому другу А. Блока] Оригинал письма адресованный к Евгению Павловичу Иванову. 1930

*Письмо, адресованное к Евгению Павловичу Иванову. 1 лист письма 22 х 18 см., конверт 13 х 11,5 см. Лист сложен пополам и исписан полностью на получившихся 4 страницах.
Автор письма не определен, хотя подпись есть.
Письмо написано орешковыми чернилами. С конвертом, прошедшим почту и наклеенными почтовыми марками. У конверта оторван край без ущерба для написанного текста.
Евгений Иванов (1879-1942) - детский писатель, ближайший друг А. Блока. Член Петроградского Религиозно-Философского Общества и «Вольфилы». Арестован 11.12.1929, освобожден под подписку о невыезде 03.04.1929, приговорен к 3 годам высылки в Северный край. В ссылке в Великом Устюге до 1932. После освобождения вернулся в Ленинград; работал счетоводом, рабочим, кассиром в Консерватории.
Есть люди, судьба которых - быть в истории тем, что называется "спутники великих".
Е. П. Иванова (1879-1942) знают прежде всего как лучшего друга А. Блока, который сказал однажды: "От того, что живут на свете такие люди, жить легче: в них - опора".
Сам Е. Иванов понимал свое положение "около" и даже (в предсмертные уже годы, когда начал писать воспоминания) обратил свои инициалы Е.П.И. в криптоним, прочитанный как одно из значений греческого предлога "около".
Вот только "эпигоном" назвать его было бы неправильно. Он был не из тех, кто подражает, а из тех, кто порождает новые идеи и новые образы, но - признак дилетантизма - никогда ничего не доводит до конца.
Мать Иванова происходила из старообрядческой семьи "федосеевского согласия". Рано скончавшийся отец (незаконный сын писателя А. К. Жуковского) был, по-видимому, глубоко религиозным, но мало-церковным человеком. Эта семейная особенность, с одной стороны, привила Евгению Павловичу "бытовое благочестие", а, с другой стороны, как бы законсервировала его душу до времени, с тем, чтобы в юности она была открыта тому, что называется "религиозными исканиями".
На рубеже веков он, как самые чуткие из современников, живет ожиданием нового слова, которое должно преобразить мир. Его кумирами становятся Д. С. Мережковский и В. В. Розанов (тогда еще Иванов воспринимал их как полных союзников). Он серьезно изучает русский народный эпос и - современное сектантство (хлыстовство), в котором, как ему видится, хранится древнее славянское "двоеверие". Из этой "путаницы" (собственное позднейшее выражение Иванова) он вышел постепенно к жизни в Православной Церкви.
Петербург для Иванова - город Всадника. (Или Всадников - это и Медный Всадник, и Всадники Апокалипсиса.) Этой теме посвящено единственное более или менее известное произведение Иванова - его этюд "Всадник. Нечто о городе Петербурге" (1907).
Иванов понимал, что со стороны он выглядит юродивым (это отразилось в его позднейших воспоминаниях о Блоке). Да и как еще могли назвать этого рыжего человека, буквально пролетающего по стогнам града Петрова? Внучатый племянник Иванова А. Плюшков (Угрюмов) вспоминал, обращаясь к старым петербуржцам: "В 1905-1912 гг. вы могли встретить в Петербурге на Загородном, Невском или на какой-либо иной улице несшегося и ничего не видевшего вокруг себя человека с развевающимися из-под черной шляпы рыжими волосами с выпученными глазами и огненно-рыжими усами и бородой. Это был Евгений Иванов и его "египетский шаг"" ...